За последние пять лет в издательском и читательском пространстве произошли серьёзные изменения. Достаточно сказать, что сегодня молодёжная литература стала самым активно развивающимся сектором книжного рынка страны. И существенную его часть занимает фантастика в широком жанровом понимании (от научной фантастики до фэнтези и альтернативной истории). Другая наметившаяся тенденция: в обществе активизировались дискуссии о важности именно научной фантастики (НФ) в чтении подростков и молодёжи, поскольку этот жанр является эффективным инструментом не только для развития творческого мышления, но и для побуждения молодых интересоваться науками, космосом.
В Российской государственной библиотеке для молодёжи (РГБМ) состоялась вторая научно-практическая конференция «Фантастика в молодёжном пространстве».
ЛЕКАРСТВО ОТ ФУТУРОШОКА
Тон конференции задало выступление Евгения ХАРИТОНОВА, руководителя отдела литературных проектов и рекомендательной библиографии РГБМ, писателя, критика, председателя Международного совета по фантастической и приключенческой литературе.
— Мы привыкли рассматривать фантастику как жанр, связанный с прогнозами и предсказаниями. Действительно, прогнозов фантасты сделали немало, часто весьма успешных. Но прогностическая функция научной фантастики лишь элемент, аппелирующий к начитанности авторов и их внимательности к происходящим в обществе сдвигам. В отличие от литературы реалистической, оперирующей анализом от частного к общему, взаимоотношениями людей на фоне меняющегося мира, НФ анализирует общие изменения, стремится к оценке событий, оказывающих влияние на частную жизнь, будь то прорывы в науке или социальные сдвиги. НФ экстраполирует эти перемены, стремясь понять, к каким последствиям они приведут. И жизнь человека показывается сквозь эту призму. Начиная с 2000 г. мы живём в будущем, разве что на Марс ещё не летаем. Нашу жизнь окружает многое из того, что ещё лет 20 назад казалось фантастикой, и к этому будущему мы оказались готовыми, поэтому его приход особо не заметили. Сменяемость новаций происходит стремительно, однако мы не испытываем футурошока, вау-эффекта. Даже появление нейросетей мы восприняли довольно спокойно, просто не заметили прихода ИИ со сменой этики и эстетики. И не отдаём себе отчёта в том, что наше интеллектуальное спокойствие поддержано НФ, которая ещё десятилетия назад предсказала сегодняшнее настоящее, — отметил эксперт.
НФ — прекрасный инструмент адаптации к социуму, который можно и нужно использовать, в том числе в образовании, считает Е. Харитонов.
— Сегодня мы живём в постиндустриальном высокотехнологичном цифровом обществе, и сейчас особенно актуальна НФ-литература, которая в понятной, удобной форме позволяет принять данность, выстроить горизонтали и вертикали жизни в условиях нестабильного времени. Эти нюансы хорошо понимают на Западе. В США, в частности, отмечают, что молодёжь глупеет и с этим надо что-то делать. Налицо рост популярности произведений неразвлекательных. Например, «Марсианин», впоследствии экранизированный, — это вполне себе производственный роман. Или появление таких сериалов, как «Теория большого взрыва». Здесь в оболочке комедии мы видим группу молодых людей, которые занимаются наукой. Ещё лучше это понимают в Китае, где НФ имеет государственную поддержку. В стране провели исследование и обнаружили, что молодые люди, читающие НФ, чаще поступают в вузы и идут на те дисциплины, которые в данный момент нужны государству. Правительство сделало правильные выводы и стало вкладывать в развитие НФ средства. Так, в одном из главных университетов Китая входящих встречает огромная 3D-фигура фантаста Лю Цысиня.
Медленно, но неизбежно важность НФ в чтении молодых стали понимать и в России. Но к сожалению, почти 30 лет нас не призывали читать НФ, пропагандировали через книги оторванность от научного мышления, культивировали уход в беспроблемные миры покоя и душевности. Писатели и издатели не торопятся возвращать НФ. В советское время мы были одной из главных держав по НФ в литературном мире и произведения отечественных авторов много переводили, несмотря на идеологическую составляющую. Сегодня пишут социальную фантастику, фэнтези, альтернативу. При этом мы активно переводим зарубежные книги в жанре НФ и они хорошо продаются. Писатели говорят, что в стране не очень хорошо с наукой, с космосом, вот когда появятся реальные научные прорывы, НФ вернётся в отечественную литературу. Но где была космонавтика и наука, когда С.П. Королёв строил свои первые ракеты? А ведь главный конструктор вдохновлялся НФ, он её рассматривал в том числе с точки зрения инженерных идей. Сегодня необходимо, чтобы фантасты и издатели создавали новые тренды. Не читатель попросил Young Adult. Это маркетинговый тренд, фактически запущенный издательствами. Значит, можно запустить и тренд НФ. Писателям надо создавать новую реальность, вдохновлять читателя на увлечение наукой, космосом, будить мечту, — считает эксперт.
Каковы образовательные функции и возможности фантастики? Е. Харитонов продолжил:
— Очевидно, что НФ — это эффективный инструмент для развития творческого аналитического мышления, не случайно уже более полувека в технических вузах существует специальная дисциплина, разработанная писателем-фантастом Генрихом Альтовым (Альтшуллером), — теория решения изобретательских задач (ТРИЗ), набор специальных методов решения сложных задач. НФ ещё и подспорье в освоении общественных наук: это футурология, экстраполяция социальной проблематики, психология, а также гуманитарные науки, существует отдельная ветвь НФ — лингвистическая фантастика, есть фантастика антропологическая и т.д. Фантастика историческая и альтернативная — отличное приложение к изучению истории и общественных наук, там можно проследить те или иные события истории и предположить, что могло бы случиться, если бы история пошла другим путём. В произведениях про «попаданцев», например, много фейков, хотя авторы оперируют реальными историческими фактами. На уроках истории в школе можно обсудить, в чём писатель был неправ. Фэнтези тоже отличное пособие для изучения истории, антропологии, культурологии, потому что жанр уделяет большое внимание предметному миру, культуре, традициям. Часто это ещё и конструирование миров, развитие стратегического мышления.
Как отметил выступающий, в фантастике всё происходит по гениальному завету Жюля Верна, который сформулировал главную задачу писателя: «Развлекая, поучать, поучая, развлекать». Увлекательное чтение, которым является НФ-книга, позволяет понять мир в объёме, в перспективе:
— Что бы ни говорили, НФ не отрывает нас от реальности, она к ней привязывает, заставляя изучать её со всех сторон. Одна из задач современных библиотек в ближайшей перспективе — создать методику работы с НФ, понять, как через неё социализировать молодого читателя, профориентировать его. И здесь возникает задача профессиональной навигации, чтобы отделить зёрна от плевел. Навигационные ресурсы в этой области существуют, один из них называется «Ф-навигатор».
В продолжение выступления Е. Харитонов подробно остановился на основных опциях и сервисах этого проекта.
НФ, ОБУЧЕНИЕ И ОБРАЗ БУДУЩЕГО
Тему продолжил литературный критик, исследователь фантастики, соучредитель литературной премии «Новые Горизонты» Сергей ШИКАРЕВ.
Как отметил эксперт, у фантастики есть некоторые вполне прагматические задачи относительно воспитания человека, она способна создавать привлекательные миры. Сегодня многие общественные и политические организации занялись формированием образа будущего, поэтому интерес к НФ возрастает. Возрастающий интерес к НФ — характерная черта переломных этапов жизни страны. В эти периоды появляется огромное количество фантастических произведений, предлагающих те или иные сценарии будущего.
— Это Советская Россия в 1920-е гг., когда появилось множество утопий, самая популярная — роман «Мы» Е. Замятина. Если обращаться к новейшей истории, то можно вспомнить те книги, что появились в конце 1980-х — начале 1990-х и тоже были посвящены тому, как организовать страну, в них рассматривались разные варианты, от очень экзотических, где Россия становится исламской страной (у Владимира Михайлова в романе «Вариант И»), до супертехнических, можно назвать также роман «Выбраковка» Олега Дивова, и подобных произведений довольно много. В годы перемен фантастика привычно проявляет себя, — пояснил С. Шикарев.
Если говорить об инженерно-техническом наполнении жанра, то можно привести несколько примеров.
— В 1963 г. Айзек Азимов написал эссе, в котором рассуждал о сути творчества: миру науки и системе образования необходима некоторая технология, которая позволяет выявлять и поддерживать творческие способности, искать детей с самыми богатыми креативными способностями и на них обращать основное внимание педагогов. Писатель предлагает в качестве такого теста интерес к качественной НФ. В те времена была очень важна тема ускоренного обучения: люди уже тогда понимали, что знаний, информации становится очень много. Вторая проблема — формирование технической элиты. Фантастика всегда конструировала литературные сюжеты вокруг проблемы воспитания человека. Советская НФ тоже не оставалась в стороне от этого вопроса. Коммунистическая утопия И. Ефремова «Туманность Андромеды» в значительной степени была посвящена тому, как в далёком будущем станут обучать людей. Продолжили педагогическую тему и братья Стругацкие. В их мире Полудня основа — так называемая Высокая теория воспитания. Безусловно, важная функция НФ — совершение научных открытий, и здесь ключевой фигурой является Хьюго Гернсбек, которому принадлежит прообраз очков виртуальной реальности и других современных технологий. Он выпускал множество журналов: инженерных, посвящённых радио и собственно science fiction. В американской фантастике он считается одним из отцов-основателей, и не случайно его имя носит одна из известных и авторитетных премий (собственно «Хьюго»). Филип Фармер в 1961 г. предположил: наука будет развиваться так, что специалисты будут знать всё больше о всё меньшем и меньшем и понадобится эксперт, который понимает, что делается в смежных научных областях. Сегодня междисциплинарные исследования стали обычным делом. Генрих Альтов в 1966 г. размышлял о том, как будет функционировать наука в качестве социального института, как она станет двигаться усилиями учёных-одиночек, — рассказал спикер.
Роль фантастики часто состоит и в том, чтобы создать привлекательный образ будущего, показать, как оно устроено.
— В декабре прошлого года в одном из американских журналов вышла статья, автор которой указывает на то, что мировые мультимиллионеры: Илон Маск, Дж. Безос и др. — воплощают образы будущего, созданные фантастами золотого века: Хайнлайном, Азимовым, Кэмпбеллом, но в его тёмной ипостаси. В Китае фактически создана фабрика по производству образов будущего, там эту работу взяли на административный контроль, а главным «ответственным» за это является Лю Цысинь, в Китае у него фактически статус министра, отвечающего за будущее. Следует отметить, что все права на произведения автора принадлежат китайскому агентству по экспорту-импорту культурных ценностей, т.е. государству. Мы в этом плане от Китая не очень отстаём. Один из проектов, организованных Агентством стратегических инициатив, — так называемая Литературная резиденция, которая сыграла важную роль в объединении современных научных и технологических знаний с работой писателей. Ежегодно проводится мероприятие под названием «Архипелаг» — территория инноваций и стартапов. В этом году туда привезли молодых авторов и рассказали им о том, что прямо сейчас происходит в науке, какие развиваются технологии. По итогам стажировки те написали рассказы, и был выпущен сборник, в котором авторы попытались представить, какой станет Россия в 2050 г. Очевидно, что директивно что-то писать вряд ли возможно, а вот создание среды, в которой авторы могут общаться с учёными и инженерами, изучать то, что происходит на переднем крае науки и технологии, для создания произведений НФ, — очень продуктивная идея, — подчеркнул С. Шикарев.
ФЭНТЕЗИ VS НФ
Необходимо сбавить светлый научный пафос, потому что по реальным цифрам о том, что закупают книжные сети, мы видим, что НФ, в общем-то, отсутствует, заметил директор отдела фантастики издательства «Эксмо», писатель, антологист Вячеслав БАКУЛИН.
— Молодёжь 25–35 лет, а именно она является сегодня главным драйвером книжного рынка, голосует за фэнтези. Это абсолютно превалирующий жанр. В числе 50 самых продаваемых в начале октября на территории Москвы и Подмосковья позиций 21 так или иначе относится к молодёжному сегменту фэнтези. На первом месте переводная книга Young Adult писательницы Холи Блэк, на втором — очередной том российского фэнтези-автора, который издаётся под псевдонимом Люцида Аквила: книга в китайском, ориентальном сеттинге, — отметил эксперт.
Нельзя сказать, что классическая фантастика: научная, околонаучная, социальная — молодёжи неинтересна, её тоже читают.
— Лю Цысинь стал абсолютным трендом с точки зрения аудиоконтента за последние несколько лет, его очень активно слушает молодёжь. Есть авторы, которые становятся модными и выходят за рамки жанра. О популярности Лю Цысиня говорит тот факт, что он на нашем рынке уже более восьми лет. При всей своей статусности и притом что это человек уже немолодой, он привлекает читателей своими междужанровыми, межтрендовыми историями, хотя это вовсе не лёгкое и комфортное чтение, а сухой, основательный стиль. В то же время молодёжь более эмоциональна и в том, что она читает, все показатели: героичность, прекрасность, омерзительность, яркость — выкручены на 200%. Это всегда на грани абсурда гиперболизация всего, если так можно сказать, — подчеркнул В. Бакулин.
Вообще, рынок молодёжной литературы и сегмент молодёжной фантастики — один из самых перспективных для книжного бизнеса, отметил эксперт: фэнтези продолжает расти скачкообразно. Выступающий привёл несколько цифр, характеризующих тренд:
— По данным Росстата, Young Adult фантастику и фэнтези в стране читает почти 2,5 млн человек. Между мужчинами и женщинами пропорция 49 : 51. С каждым годом видно появление новых импринтов, специализирующихся на этом сегменте. За 2023 год в сети «Читай-город — Буквоед» было продано книг этого направления на общую сумму свыше 76 млн рублей. В первой половине 2024-го эта сумма уже превышена.
В рамках Московской международной книжной ярмарки был проведён социологический опрос: посетителям предложили «навскидку» назвать трёх писателей. Безусловно, в топе оказались классики, но на пятом месте — Стивен Кинг, на седьмом — Джоан Роулинг, а на 11-м — восходящая звезда отечественного фэнтези Лия Арден. Первый тираж книги «Мара и Морок» вышел в разгар пандемии, а сейчас совокупный тираж книг автора превышает 1,2 млн экз. Номер 14 — автор международных бестселлеров Нора Сакавич, на 16-й позиции Ася Лавринович, на 19-й — китайская писательница Мосян Тунсю.
По данным Росстата, топ-3 самых продаваемых на российском рынке книг составили «Благословение небожителей» Мосян Тунсю, non-fiction-бестселлер О. Примаченко «К себе нежно» и «Система "Спаси-Себя-Сам" для главного злодея» Мосян Тунсю.
Почему же молодые читатели выбирают фэнтези?
— Это прежде всего эскапизм, потому что молодёжи неуютно в нашем мире, на который она смотрит без оптимизма. У молодых нет ощущения, что будущее окажется светлым, безоблачным, комфортным. Они предпочитают погрузиться в тот мир, где будет хорошо, который они сами сконструируют. Что интересно, на втором месте после фэнтези по популярности и отклику у молодёжи постапокалипсис, потому что нет гарантии, что в одном из больших кабинетов кто-то не нажмёт красную кнопку.
Что касается эскапизма, то ещё Толкин говорил, что он, в общем-то, не вреден для человека, а полезен, как естественна попытка сбежать из тюрьмы. Оттуда, где некомфортно, мы уходим. Люди ищут такие миры, в которых им будет хорошо и уютно. Кроме того, продолжает нарастать интерес к прошлому, к мифам, легендам, сказкам, преданиям разных народов и стран. Популярен и востребован такой жанр литературы, как ретеллинг. С одной стороны, мы имеем корпус различных преданий и легенд, сверхъестественных существ, с другой — вся эта мифология активно переходит в настоящее время и мы получаем интересные образцы городского фэнтези.
Всё, что связано с Востоком, сейчас у молодёжи в фокусе внимания. Это прежде всего Китай благодаря большому количеству мультфильмов и кино, на втором месте Япония, весьма популярна Корея, даже не с точки зрения классического фэнтези, а со стороны молодёжных реалистических, сентиментальных, драматических романов. Набирает обороты жанр, который носит название feeling novel. Его родоначальниками стали как раз корейцы, это истории, в которых люди прорабатывают свои травмы, потери, избавляются от того, что мешает им жить, с той или иной степенью фантастических допущений.
Молодёжь любит тип «драматик» и произведения в этом стиле. Эмоциональные качели, болезненные моменты, тяжёлые ситуации, в которые попадают герои и с которыми они справляются, тоже можно назвать трендом. У молодых читателей и писателей есть популярный термин «поесть стекла» — это как раз про такие книги. Через боль, возмущение, негатив — к преодолению, совершенствованию, к тому, чтобы стать лучшей версией себя или по крайней мере принять собственное «я». Самая востребованная российская писательница в этом жанре — Евгения Сафонова.
Ещё одна очень популярная у молодёжи тема — это нетипичная фигура злодея: попытка автора посмотреть на персонажа, изначально вроде бы плохого, с другой точки зрения. Возможно, несправедливость или жизненные обстоятельства сделали его таким или вовсе не таким, а молва всё приукрасила и гиперболизировала. В топе фэнтези во втором десятке присутствует книга «Ассистентка злодея». Это сверхпопулярный западный тренд: девушке нужна работа и она видит объявление практически о том, что местному тёмному властелину нужна помощница — секретарь. Весёлая юмористическая история, которая тем не менее показывает, что тёмный злодей не такой уж злодей, а светлый король не такой и светлый.
С этим трендом отчасти связан вампирский сеттинг. Это направление сейчас переживает уже третий ренессанс. В той или иной степени вампир по-прежнему для молодёжи образ весьма притягательный, хотя он, безусловно, трансформировался со времён легенд и преданий. Сегодня это персонаж романтичный, мятущийся, склонный к рефлексии, пытающийся приспособиться к миру. Вампирская эстетика — это не только российский тренд, но и мировой. Если говорить о международных тенденциях, то и в кино, и в литературе есть линия — обычная жизнь необычных персонажей. Сериал «Вампиры средней полосы» прекрасно это иллюстрирует.
Очевидно, что молодёжь учится, ходит в школы и институты. Поэтому жанр академии весьма популярен и востребован, причём здесь некая дуалистическая картинка: тёмные академии с их готикой, тяжёлой мистикой и их противоположность — уютная школа. Мировым феноменом и трендом такие истории стали, конечно, после «Гарри Поттера». Развитие направления связано с повышением возраста героев, с усиленным драматизмом, со сложным моральным выбором, поиском себя, фигурой наставника и т.п.
Всё современное фэнтези в глобальном масштабе эксперт считает «героическим». Такие книги в своей основе имеют фигуру центрального персонажа, его становление и развитие. Зачастую он выписан очень чётко, со всеми реперными точками падения и подъёма. Как правило, он с чем-то борется, потому что читателю близок подростковый бунт и попытка противопоставить себя обществу, его институтам и законам, каким-то взглядам на мораль и нравственность. Часто он борется и с собой, с чертами характера, которые его не устраивают, с травмами и т.п. Потом герой взрослеет, и на этапе New Adult начинает искать себя, понимая, что надо приспосабливаться к миру. Здесь на первый план выходят вопросы, связанные с карьерой, с местом в обществе, с парой, хотя о детях задумываются поздно: будущее весьма зыбко и неопределённо.
Какой же должна быть современная книга? С точки зрения издателя, она не должна отпугнуть читателя, в ней не должно быть нарочитой дидактики, поучений, как надо жить, и токсичных отношений:
— Молодёжь предпочитает здоровые отношения, где нет принуждения, обмана, буллинга и т.п. По большому счёту это говорит о том, что люди должны относиться к другим так, как хотят, чтобы относились к ним. Именно такие ситуации мы рассматриваем в качестве уютных миров. Конечно, издание должно быть красивым. Книга для молодого читателя является артефактом, воспринимающимся как объект коллекционирования, как предмет, которым надо обладать. В книге должны быть иллюстрации, и нужно много авторского мерча по тому или иному миру: микрофэндом произведения или автора. Форма уже практически полностью превалирует над содержанием. Недостаточно написать классную историю. Для того чтобы её стали читать, она должна стать максимально красивой: современная молодёжь — визуалы. А что ещё может быть красивее и причудливее, чем фэнтезийные миры?
ЗАЧЕМ НАУКЕ ФАНТАСТИКА?
В завершение конференции её участники встретились с известным фантастом Олегом ДИВОВЫМ. Тема встречи звучала так: «Зачем науке фантастика?» Писатель затронул важный вопрос: чего больше должно быть в книге science fiction — науки или литературы?
— Американский фантаст Нил Гейман в своё время вбросил легенду. Его пригласили на один из крупных китайских фестивалей фантастики. Гейман приехал, поразился размаху и спросил, почему раньше таких конвентов не проводили. Почему долгое время в Китае фантастика была невостребованна? И он получил следующий ответ: когда в стране начинали технологический рывок, ездили по западным компаниям и покупали лицензии, общались с ведущими разработчиками, заметили объединяющую черту: все эти люди с детства читали фантастику, не утратили к ней интерес с возрастом и именно фантастика научила их раскрепощённо мыслить, строить интересные модели, нестандартно решать задачи и подготовила к вызовам. Легенда очень красивая и правдоподобная, а главное, она задаёт вектор понимания того, что НФ тренирует у человека социальную адаптивность и умение моделировать ситуации. Человек оказывается готовым к нестандартным ситуациям и примерно знает, как на них реагировать, потому что большое количество вызовов, с которыми мы столкнулись в последние 30 лет, уже так или иначе в мировой фантастике отработаны и существуют сценарии, которыми можно оперировать, — рассказал О. Дивов.
Чем отличается НФ от фантастики вообще? Как отметил эксперт, основной признак фантастики в том, что в произведение вводится некое допущение: а что, если? И оно сюжетообразующее. Если его изъять, книга или фильм просто разваливаются.
О. Дивов
— Простой пример: в трилогии «Назад в будущее» фантастическое допущение только одно — возможность путешествия во времени. В «Терминаторе» таких допущений уже два: бунт машин и изобретение Скайнетом путешествия во времени, чтобы себя обезопасить от людей. Считается, что НФ в первую очередь концентрируется на открытиях и изобретениях в разных областях, в том числе в гуманитарных, и на том, как они изменяют мир. Чем больше научного поиска, чем подробнее всё это изложено, тем ближе книга к НФ. Если описывается мир будущего, то надо подробно рассказать, как он устроен, каковы предпосылки и т.д. Настоящая hard science fiction — это фантастика идей, и адепты этого направления с открытым неудовольствием относятся к тому, что НФ «сползает» в литературу. Парадокс в том, что с момента своего появления НФ, даже когда она решала задачи популяризации науки, пыталась быть литературой. Первый признанный фантаст Жюль Верн считал своей задачей популяризацию знаний, у него была своя картотека открытий, он внимательно следил за технологиями. Но подавляющее большинство его текстов — приключенческие романы. Они несколько затянуты, потому что автор старался включить как можно больше фактов, и очень аккуратно, исподволь, в том же «Таинственном острове», в читателя закладывается мысль: если будешь знать физику и химию, пусть не очень глубоко, а на уровне уверенного пользователя, то нигде не пропадёшь. Почему же приключенческий роман? Автор прекрасно понимал, что «чистая» литература идей превращается в научно-технический трактат и не будет широко востребованна. Герберт Уэллс использовал НФ как инструмент, для того чтобы рассказать человечеству о том, насколько оно уязвимо, как легко капитализм скатывается в тоталитаризм, как велика у нас опасность деградировать. Тексты Уэллса тоже зачастую перегружены информацией, но движение в сторону литературы для него также вполне естественно. Hard scienсe fiction в терминальном состоянии — это Стэплдон, который в романе «Первые и последние люди» расписал историю человечества на миллионы лет вперёд, до момента, когда мы покинем физические тела и превратимся в лучистую форму жизни. Казалось бы, какое влияние мог иметь такой неудобочитаемый трактат? Колоссальное! Именно на Стэплдоне выросли и научились думать ведущие фантасты золотого века. Стэплдон-лайт — это самый страшный и горький роман Артура Кларка «Конец детства». Стэплдон-суперлайт — цикл К. Саймака «Город». Русский последователь, который старается быть беллетристом, — это И. Ефремов с «Туманностью Андромеды». Таким образом, hard scienсe fiction, доведённая почти до абсурда, тоже имеет значение: у неё есть своя аудитория и жанр работает не напрямую, а через последователей, на широкие слои общества.
Когда НФ выходит на уровень беллетристики, начинается самое интересное: она принимается решать задачи типично литературные, считает эксперт:
— Фантастика в не меньшей степени, чем реалистическая проза, пригодна для реализации главной идеи — различения добра и зла. Это даже не жанр, а творческий метод, набор инструментов, которые помогают решать специфические задачи. И лучшие образцы НФ демонстрируют именно это. Чем увлекательнее написан текст, чем живее персонажи, чем глубже мы им сопереживаем, тем лучше НФ решает задачу различения добра и зла. И выглядеть такая книга может как угодно, только не скучно. Цикл А. Азимова «Я, робот» — это не про роботов, а про людей. Многих людей эта книга привела на психфак. И если бы не американское увлечение психоанализом, этот цикл вряд ли был бы написан. «Стальные пещеры» — это детектив, там всё сразу начинается с убийства. Это будущее, но не с точки зрения того, как оно устроено, а со стороны того, как люди до этого докатились. «Лунная пыль» Кларка — классическая книга-катастрофа, но прежде всего это книга о людях будущего. Во всех таких текстах, как правило, отрабатывается один и тот же вопрос: ответственность учёного, того, кто его финансирует и за ним стоит. Мы умеем очень много, но не доиграемся ли мы в какой-то момент, и где та грань, когда научный поиск становится опасным? В советской НФ самая недооценённая в этом плане вещь — роман-катастрофа братьев Стругацких «Далёкая Радуга».
Как только НФ приближается к беллетристике, возникает масса вопросов: зачем мы живём, почему мы такие, куда мы движемся, имеет ли всё это смысл? И каждый автор отвечает на это по-своему, но в массе своей достаточно похоже. Scienсe fiction может заходить на территорию фэнтези, хрестоматийный пример — роман «Дочь железного дракона». Если книга хорошо написана, совершенно неважно, насколько она научна. Сейчас модно говорить, что упал интерес к НФ, из-за того что мы живём в сбывшемся будущем, нас ничем не удивишь и нет понятных обывателю технологических прорывов, грандиозных событий. На самом деле это попытка поставить телегу впереди лошади, потому что ничто не мешает ныне существующему автору, покопавшись в Интернете, найти что-то грандиозное по своей сути, разобраться, облечь в остросюжетную форму и вынести на рынок, несмотря на то что это сложно будет продвинуть и через издательскую машину, и через самиздат. Сейчас не так-то просто «прогреметь», для этого нужно иметь устоявшееся в литературе имя, а такие авторы довольно ленивы. Но важно то, что ничто не мешает писать НФ, и писать её так, чтобы она производила впечатление и набирала популярность. Для умелого ремесленника нет нерешаемых задач, гением здесь быть не надо. Гении всегда задают новые тренды, и им тяжело пробиваться, — подчеркнул в завершение писатель-фантаст.
В рамках конференции состоялись также панельная дискуссия «Этническое фэнтези: как литература сегодня может стать популяризатором культуры народов России среди молодёжи?» и сессия коротких докладов «Фантастика в библиотеке».
Запись трансляции по ссылке: https://vk.com/video-10429260_456240823?ref_domain=conference.rgub.ru.
Рубрика: Книжная культура
Год: 2024
Месяц: Ноябрь
Теги: Российская гос.библиотека для молодежи (РГБМ) Вячеслав Бакулин Художественная литература Молодёжная литература Фантастика Евгений Харитонов Сергей Шикарев Олег Дивов
